|
|
|
|
Название: ну что то такое | | На столе ковбойская шляпа. Тлеет сигарета в пепельнице, стакан с недопитым бренди, в углу порванный сапог. Обычная романтика хижины заурядного Его.
Всё тихо.
Всё уснуло мирно и безмятежно, достигнув высшей степени усталости.
Время спокойно проходило по эллипсоидному циферблату, монотонно отсчитывая секунды, минуты, часы…
Земля отдыхала, в ожидании нового дня.
«Щёлк» - стукнул будильник и безжалостно застучал.
Он, сделав первое усилие, открыл глаза. Ощутив первое напряжение, глубоко вдохнул и потянулся. Сегодня у Него трудный день – нужно продолжать начатое.
Сложно.
Новый день приходил медленно, как будто хотел, чтобы каждое существо прочувствовало, прониклось им. Солнце начинало описывать свою небесную дугу, отдавая тепло и свет всем, кому это потребуется.
Его ожидание завершалось, Он поднялся. Ощутив еле заметный след вчерашнего похмелья, пошатнулся, взялся за спинку обугленного стула. Нашел второй сапог, набросив плащ, вышел вон. Вернулся , нервно ругаясь на суеверия, взял шляпу, вкинул остатки пачки сигарет в карман, вернулся к двери.
Что-то заставило остановиться, какая-то, непривычная для Его одинокого существования, вещь. Он развернулся, глянул на место где стоял бокал и увидел, что на краю стола лежит письмо и Его старая, двадцатилетней давности, тетрадь. Он искал их несколько лет и уже смирился с их утратой, а вчера забурившись в старые книги, под грудой нот которые Он не трогал со дня, когда на верхнюю полку закинул флейту и продал скрипку.
В этом балагане духовной жизни, Он наконец-то нашёл самые дорогие ему вещи – послание любимой и старый дневник со всей Его потрёпанной жизнью.
Он вздохнул, вспомнив прошлое, но время шло, медлить было нельзя. Вышел громко захлопнул дверь. И ушёл. Он никогда не закрывал дом, и на это у Него были причины. Одна из них – Он жил далеко от ближайшего населённого пункта, вторая – Его нелюдимость, пришёл, выполнил, получил плату, ушёл – одна из статей кодекса одиночки. Он никогда не брал платы фальшью, которую называют деньгами. Зачем Ему деньги – одежда и дом у Него были, и они Его полностью устраивали. Общественное мнение Его не интересовало. За работу Он брал, когда что: виски, бренди, хлеб, орехи, масло… Он не гонялся за вещами.
Родственников или близких у него не было. После пожара, в котором официально сгорел Он, больше никто к Нему не заходил, люди забыли Его имя. Дом спасли и почти все в нём, но Он навсегда потерял своё лицо, роскошь драгоценных волос, которые так любила расчёсывать Она, больше Ему не нужна бритва, в ней была нужда только у тех, кто ещё беспокоится о трёхдневной небритости.
Нахлобучив сильнее шляпу и подняв на нос платок, став похожим на бандита с большой дороги, Он зашел в местный трактир. Подойдя к барной стойке, молча уставился на человека, что стоял за ней – так начинался обычный рабочий день. Бармен указал жестом в сторону столика в углу, где сидел разжиревший мужичок, и странно перепугано смотрел на Него.
- Вы не закончили вчерашнее, - с ужасом в глазах, прогов |
|
|  | |
- Вы не закончили вчерашнее, - с ужасом в глазах, проговорил сидячий.
- Угу…
- И, что Вы думаете делать теперь, я хочу, чтобы Вы закончили сегодня, и моя семья смогла вернуться спокойно домой.
- Угу…
- Хорошо, я поверю Вам, но прошу, не задерживайтесь.
Он встал, и вышел из бара. Уже больше десятка лет Он не говорил с людьми, а зачем – пустозвонов хватает на ярмарках, площадях, сценах театров – вот пусть они и говорят, у других же есть более важные дела.
Он зарядил пистолеты, застегнул плащ, вытащил нож и подошел к двери. Она была не заперта, но Он знал, что просто так Его не впустят, поэтому решил постучать и вызвать одного из них.
- Быстрый ты, однако, со вчерашнего оклемался, что ли? – раздался голос.
Он промолчал.
- Что молчишь, язык тебе не вырывали, чего пришёл?
Ответа из-за двери снова не последовало.
- Странно, и чего б я не отвечал… - глуповатая голова высунулась из-за двери, и тут же в неё вонзился нож.
Один есть, осталось двое. Он вошёл. В доме всюду стояла вонь алкоголя, везде мусор и остатки еды в разбитой посуде. Явный признак, что здесь уже несколько дней пребывали существа. Это были изгнанники всех – людей, богов и демонов. Это были дети пустоты. Они разносили всё в пух и прах, не оставляя ничего после себя. «Люди комы» называли их те, кто их не видел, а встречавшиеся с ними никогда не расскажут ничего.
Он ждал…
Глухая тишина. Не было ни звука…
Запах крови убитого противника, как ни странно ощущался так сильно, что звериный инстинкт прорывался сквозь холод разума. Ему пришлось сделать над собой усилие. На секунду бдительность была потеряна, и еле слышимый свист разорвал зловонный воздух. На щеке проступила кровь. Он почувствовал, что топор, брошенный в Него, был отравлен. По венам растекался яд, который с каждым движением отравлял Его все сильнее. Времени оставалось мало.
|
|
| | |
Он крикнул снова, как Ему показалось сильнее, нежели в первый раз, но отрава сделала свое дело – голос ослаб.
Твари учуяли Его слабость. Легкий смешок пробежал по стенам. Казалось, весь дом тихонько хихикнул, предвкушая новую кровь.
Запах… Запах ослабленного противника привел в движение тварей. Они отделились от стен думая, что дело сделано – еще пару минут, и Он упадет без движения на пол и тогда они поживятся свежим мяском.
Но Он стоял. Нерушимый и сосредоточенный…
Он когда-то уже ощущал этот яд, Он уже вдыхал подобное зловоние, но главное – смех. Он занимал все его мысли. Мелкий, рассыпчатый и в тоже время всеобъемлющий, он вгоняет в ужас, перекрывает дыхание и путает мысли.
Он уже слышал этот смех. Но это не могло быть правдой, мысли путались, Он не мог в это поверить.
Яд начал слабеть и мысли потихоньку светлели. Кровь побежала с новой силой, он окреп, но в этот момент на него обрушился сокрушительной силы удар.
Началось…
Мысли ушли, в игру вступили опыт воина и максимально напряженные инстинкты. Его откинуло на стену, и жуткий вой умирающего врага пронзил воздух. Один пал. Пронзенный ножом череп, исковерканный страшной гримасой, валялся возле полусгнившего тела. Дышать становилось сложнее. Второй затаился.
Он был изранен, но и противник искал кровью. Барабаны пистолетов были пусты, нож был далеко, шанс был один. Он ощутил под рукой, холод метала, и когда противник появился в другом конце зала, кинулся на него из последних сил.
Они сошлись и время остановилось…
|
|
| | |
Перед глазами пролетело все, и Он вспомнил, где Он слышал этот смех, ощущал этот запах. Пожар, Он ощущал это все на пожаре. Он слышал его в тот день, когда смерть принесла Ему самый страшный подарок. Она забрала у Него все и оставила Его жить. Смерть прислала своих послушников, когда Его не было, и они унесли все то, чем Он дорожил. Они забрали Его семью, Его жизнь, Его лицо…
Сознание вернулось, и Он почувствовал резкую боль. В этот момент что-то рухнуло на пол. Победа была за ним.
Он медленно направился к выходу. Пот струился ручьями, отрытая рана замедляла передвижение, но больше всего Его мучили воспоминания, Он вспомнил все то, что так долго пряталось в недрах Его памяти.
Он вышел на свет. Лучи утреннего солнца упали на окровавленное лицо. Их тепло придало сил. Он зажал рану, вытер лоб, поправил шляпу и …
Он очнулся в момент, когда солнце село за горизонт, в последний раз мелькнув розовой шалью заката. Воздух очистился и на землю полился теплый дождь. Он лежал и дышал, страстно глотая свежесть запаха. Воздух пьянил и расслаблял. По небу разошлись огненные круги вечернего зарева.
Заказ был выполнен, дом торговца очищен, и его семья может вернуться. Но это не самое главное, Он наконец-то смог оплатить давний счет, выставленный самой смертью, и теперь он дышал спокойно, и мысли были ясными и чистыми. Он провалился в сон…
Ему снился сон. Он попал в мир света, Он шел по широкой дороге, которой никогда не ходил, но ощущал, что знает путь всю жизнь. На нем была бессменная шляпа, лицо Его не было изуродовано огнем и ядом и повязку можно было снять.
Это было место - где он обрел покой…
Его сон стал Его реальностью.
|
|
| | |
| Он, Она, Его, Него, Им, Там, Здесь - ну просто полный взрыв мозга! |
|
| | |
мой гений  |
|
| | |
|
|
|
|
|
|
